Гуру ПесенСандро Мокша - Стихи из антологии уральской поэзии (запись | Текст песни и Перевод на русский
Закрутились роковые мотогонки.
На могилах затаился махаон.
Размножались моногамные монголки.
Многоженец отравился молоком.
Самогонщик замотался на Таганке,
подстригают под Котовского кого.
На параде набирают скорость танки.
Продают в таблетках пиво - ничего!
На какой картинке площадь инфракрасная?
На какой пластинке песенка иранская?
На каком бульваре лесенка одесская?
На каком спецжире варят мыло детское?
В парфюмерию заглянет алкоголик,
встанет первым в очередь за одеколоном.
На него ещё не выдают талоны,
как не вышел до сих пор в стране сухой закон.
На последний круг пошёл бомбардировщик.
Мчал в карете грозовой Бурбон.
Дождь начался, угощались влагой рощи.
В вышине кружился шарик голубой.
На смазливых фотках мы такие разные.
Говорить бесцветным голосом горазды.
И маманиной помадой волосы намазаны.
И пути на дачи агафуровские не заказаны...
Коротились закрутые готомонки.
Из лампады, скалясь, падали лимонки.
Под столом стрелялся парень комсоломский.
Из простой посудинки аптечной
вылил в речку сердца чистый кардамон.
ХРИСТОВА УСЛУГА (1987)
Озверевший Аристотель,
арестованный за что-то,
в отсыревшем каземате
восседает, как султан.
Бог с тобой, но это ж ляпсус.
Псу скажи - оттяпнет лапу.
Всеблагая Богоматерь,
нет на олухов суда.
Вон, гляди, идёт сюда -
далеко отсюда видно -
в перелатанных отрепьях
Гришка Гриб и тянет “Мме!”
Мы его воткнём на иву,
ветерок причешет гриву,
як Аквинскому Фоме.
ЭЛЕКТРОПОП (1987)
Поднял ракетный полк
оркестр региональный
бревенчатый грибок
растёт по диагоналям
огня
костёр стерильный
саднящий золотняк
Конармию конёк всемирную сгоняет
Коньячный лорд лодыгами воняет
И поп Гапон с ковригой не ко времени
среди дивизии бредёт...
И принялся секретный ход
копать я,
но слева помешала
слепая попадья
и выпустила жало,
и зеленика ржала,
воспетая в боях.
МЯГКАЯ МОВА
Прямо кошку промокашкой,
прямо коршуна ружьём
и ещё к дверям пришьём...
Верю ангелам - берите
все отвёртки, телик, китель,
где витальных китаёз
пеленой галлюциноз
или ночью, как заставка
ко вчерашнему деньку
планетарная мерзавка,
пролетающая в куб.
Вот игумен. Вот и кружка
с пивом кружится. Налью,
по вехотной тле палю.
Тётя Груня, где вехотка?
По Оке уплыла ходко.
Мистер Брэкстон: “Всё окей!”
Теперь можно из окошка...
Размокающая кошка.
Замолкающий Орфей.
ШЕКИЛЯНДРА (1987)
Пилат - пилот бесплотной лодки,
бесплатный пиломатериал.
Он бандерилью потерял
у Райнера Мария Рильке
на Вайнера, где Крис парит;
и полон злотни Ипполит,
бадминтонист-бандит-герой
сегментовидный и кирной.
“Капут!!” - вопит. Жуёт капусту,
живёт на Пятой авеню
на шестаже у тёти Ню
рысак завидный и заветный,
сараеносец несусветный,
со снеговитою чалмой -
тот человеличек не мой.
ВЕЧЕР В ПОЛКУ (1987)
«Подавать осетринку
на тринадцать персон...»
Под кривую пластинку
танцевали чарльстон.
Лихо топнул Перчфоткин,
столбовой фон-барон,
спец по розыску он
норок... Мэр: “Вот как?”
И резвее, чем порох
или сверхдинамит
в мельхиоровых шпорах
тмин за шторкой дымит...
«Сиречь, смилуйся, сынку!»...
Повязала косынку
молодая коза... Как он это сказал,
закадрил, завихлял, зафорсился
краснощёкий беспечный азарт.
И атлет, необъятный детина,
и под Лермонтова батальер,
что в пальто цвета беж на ватине,
и в скрипучих ботиночках Пьер,
и ещё кто-то тоненький, вёрткий
в середине согнувшись с отвёрткой -
засайгачили, гаркнув: “Аппорт!”
Крыс всего гарнизона
разгоняли до звона,
и в ушах отрешённо
слух мохнатит мотив.
Киса Рюрри бодриль заводил
и, ввинтясь в верзенятную втулку,
через форточку вон выходил.
Между тем, помрачённое общество
уучинило игру. Забурчал
беловатый поручик,
вистовать Веру учит.
Бегло шлёт свои карты
на сукно вновь крест-на-крест,
«прострельнишшко» в прогар ты
иль судьбыстроворотно, как приз
дразноцену сдерёшь...
Пачки тянутся в ручки,
их теперичь эх! много.
Пятерню растопырь - пыль.
Венезь Кэньгё Арнольдюк
именита союза
юнкер Ральф, Лев и Юзеф,
Серж впетрились в одно
разлюбезное братство -
уравнитель во крови - ружьё...
Шаркнул шарик жёлто-оранжевый
в шорох сорока шинелей по ранжиру,
бенджежродную хндру растранжирив...
“Где же, судари, были раньше вы?”
Шпренф морщача гонсал уломал
ми ля псэ крэт им фант умо
тут же
шумный кончился ужин.
Молодцу-командиру подают машину.
Снегом грязным бредут алкаши
до казённых квартир.
Окосел, как осёл, дьячок серый.
У комбата упал контрабас.
И подъячий напился без меры.
Бледен цвет генеральских лампас.
Покосилася даже луна,
но пятак у свинищи всё тот же.
“Не приду”, - затянула она.
И литовцем ведомая лошадь,
и ледок, псиной вонью дыша...
Правы, видимо, жёны,
что прожжёны патроны.
Жизни грохнутая душа.
* * *
Сад
сюда соловьи спешат
сесть на сирень и солировать
сядь сам на скамейку иль стул
посреди садовой аллеи и слушай
смотри столы стоят сдвинутые
а за ними свадьба в разгаре
пища для ума чувства и глаз
пир душе с роскошью красок
какие яства здесь однако птица
окорока рыба раки рагу
крабы и брага игристая
много добра - бери - не хочу
в сад соловьиный залечу
на закате трудного дня
от забот беготни отды
Статистика страницы на pesni.guru ▼
Просмотров сегодня: 1